Войти
Текст
отзывы: 0 | рейтинг: 0
Платье цвета полуночи
Терри Пратчетт
Плоский мирВедьмыТиффани Болен #4
Это должно было случиться: Тиффани выросла. Она уже не ученица, а взрослая ведьма, и удел, за который она отвечает, составляет не много не мало все Меловые холмы. Пусть жители её земли недоверчиво относятся к ведьмам. Пусть молодой человек (которого Тиффани никогда и не считала своим молодым человеком!) женится на другой. Пусть её крошечные друзья, Нак-мак-Фигли, подкидывают девушке кучу проблем… Она справится. И, как полагается настоящей ведьме, всё уладит. По крайней мере, попробует. Но в какой-то момент масса сложностей и неудач, обрушившихся на юную ведьму, станет критической. В какой-то момент Тиффани поймёт, что кто-то пустил по её следу древнее и злобное существо, победить которое невозможно. В какой-то момент она не испугается прыгнуть в огонь.
Терри Пратчетт
Платье цвета полуночи
Copyright © Terry and Lyn Pratchett, 2006
First published as «I Shall Wear Midnight» by Random House Children’s Publishers UK, a division of The Random House Group Ltd
Inside artwork © Paul Kidby, 2015 – www.paulkidby.net
© Лихачева С., перевод на русский язык, 2016
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017
* * *
Перевод некоторых слов и выражений Нак-мак-Фиглей, с поправкой на требования приличий (Из наработок г-жи Констатанции Тик, ведьмы)
Большой Человек – предводитель клана (как правило, муж кельды).
Бураны – покрытые густой шерстью создания, которые едят траву и блеют. Не путать с известным погодным явлением.
Верзуны – люди.
Всекарга – очень важная ведьма.
Глазья – глаза.
Гоннагл – бард клана, искусный музыкант, поэт и рассказчик.
Гюйс – очень важное обязательство, нарушить которое невозможно в силу традиций и магического подкрепления. Не пернатое.
Догробный мир – понятие, связанное с верой Фиглей в то, что они мертвы. Наш мир так прекрасен, утверждают они, что наверняка сюда после смерти попадают те, кто хорошо вёл себя при жизни. Поэтому когда кто-то из Фиглей умирает здесь, он просто возвращается к жизни в Догробном мире, который, в их представлении, является довольно скучным местом.
Заморочный – жуткий, странный, иногда – почему-то – продолговатый.
Изводиться – волноваться, переживать.
Карга – ведьма, независимо от возраста.
Карговство – всё, что делает ведьма.
Кельда – матриарх клана, а в преклонном возрасте – мать большинства его членов. Фигли рождаются очень маленькими, а растут быстро; в течение жизни кельда становится матерью сотен сыновей.
Нахрюксаться – меня заверили, что это означает переутомиться.
Невтерпь – невтерпёж, страстное желание чего-либо: «Чаю охота, аж невтерпь».
Ой-ёи-ёи – традиционное причитание.
Особая овечья притирка – прошу прощения, но это, скорее всего, не что иное, как самогон. Никто не знает, как притирка действует на овец, но говорят, капелька этого напитка согреет пастуха в холодную зиму, а Фигля – в любое время года. Не пытайтесь изготовить её самостоятельно.
Пискля – слабак.
Прежнедневно – очень давно.
Разбредовина – чепуха, глупость.
Раскудрыть! – восклицание, которое может означать всё что угодно, от «надо же!» до «моё терпение лопнуло – спасайся кто может!».
Расхиляй – см. Угрязок.
Спог – кожаный мешочек, носится на Фиглевом килте спереди и скрывает всё то, что Фигль, по-видимому, считает нужным спрятать. Обычно содержит всякое-разное, например то, что Фигль не доел, то, что Фигль случайно нашёл и теперь считает своей законной собственностью, и зачастую – потому что ведь даже Фигль способен простудиться – то, что заменяет Фиглю носовой платок (не обязательно дохлое).
Старукса – женщина преклонного возраста.
Судьбонос – важное событие в жизни, которое может оказаться роковым.
Таинствия – секреты, тайны.
Тубзя – туалет.
Угрязок – бесполезный член общества.
Упариловка – нечто вроде сауны. Встречается только в больших курганах горных кланов, где есть источники воды в достаточном для регулярных водных процедур количестве. Фигли Меловых холмов считают, что когда грязи на теле скапливается достаточно, она отваливается сама.
Чувырла – очень нехороший человек/зверь/другое.
Чудила – редкостно нехороший человек/зверь/другое.
Чучундра – нехороший человек/зверь/другое.
Глава 1. Мил громазд мал-малец
И почему это, гадала Тиффани Болен, люди так любят шуметь? Почему шум так важен?
Где-то неподалёку раздавался звук – точно корова телится. Оказалось – оборванец в помятом цилиндре накручивает ручку старой шарманки. Тиффани как можно деликатнее, бочком-бочком отошла в сторону, но шум был ужасно липучим: казалось, дай ему волю, так он за тобой до дома увяжется.
Но то был лишь один из звуков в гигантском шумовом котле: тут шумели все, и каждый пытался перешуметь тех, кто шумел рядом. Люди спорили до хрипоты у импровизированных прилавков, ртом вылавливали из воды яблоки или лягушек[1 - Потому что проделывали это с завязанными глазами. (Здесь и далее, если не сказано иного, примечания автора.)], подбадривали кулачных бойцов и усыпанную блёстками красотку на высоко натянутой проволоке, орали во всё горло, предлагая сахарную вату, и, если уж начистоту, пили не просыхая.
Воздух над зелёными взгорьями загустел от шума. Казалось, население двух-трёх городков всё до последнего жителя поднялось на холмы. И теперь здесь, где обычно слышался разве что крик канюка, неумолчно вопили все, кому не лень. Это называлось «повеселиться на славу». Не шумели только воры и карманники: они занимались своим делом похвально тихо, а к Тиффани даже не приближались; кто ж полезет в карман к ведьме? Того гляди пальцев недосчитаешься! По крайней мере, именно этого воры и страшились, а разумная ведьма подобные страхи всячески поощряет.
Если ты ведьма, ты все ведьмы, вместе взятые, думала Тиффани Болен, пробираясь сквозь толпу и таща за собою метлу на верёвочке. Метла скользила по воздуху в нескольких футах[2 - 1 фут равен примерно 0,3 метра. (Примеч. ред.)] над землёй. Тиффани это немного раздражало. Оно вроде бы и удобно, но, тем не менее, поскольку на ярмарке повсюду бегали малыши с воздушными шариками – и тоже на верёвочках, – Тиффани поневоле казалось, что смотрится она по-дурацки, а если одна ведьма выглядит глупо, значит, глупо выглядят все ведьмы, вместе взятые.
С другой стороны, если привязать метлу к изгороди, непременно найдётся какой-нибудь пострелёнок, который отвяжет верёвочку и попытается прокатиться на метле на спор, а тогда он, скорее всего, взовьётся прямиком в верхние слои атмосферы, где замерзает даже воздух. И хотя теоретически она, Тиффани, сможет отозвать метлу обратно, мамы, они такие чувствительные, и вряд ли им понравится отогревать своих отпрысков погожим августовским днём. Нехорошо получится. Пойдут разговоры. Ведьмам всегда кости перемывают.
Тиффани смирилась с неизбежным и вновь потащила метлу за собой. Если повезёт, люди решат, что она так приобщается ко всеобщему веселью.
Даже столь обманчиво беззаботное событие, как ярмарка, не обходится без собственного сложного этикета. Тиффани была ведьмой; и как знать, что случится, если она позабудет чьё-нибудь имя или, что ещё хуже, произнесёт его неправильно? Что будет, если упустить из виду мелкие раздоры и распри, и кто там не разговаривает с соседями, и всё такое, и того больше, и ещё, и ещё? Тиффани не знала таких слов, как «минное поле», но само понятие показалось бы ей вроде как знакомым.
Она была ведьмой. Для всех деревень в Меловых холмах она была ведьмой. Уже не только для родной деревни, но и для всех других, аж до самого Хэма-на-Ржи – а отсюда до него добрый день пути. Область, которую ведьма считала своей и для обитателей которой делала что нужно, называлась «уделом», и среди прочих уделов этот считался очень даже неплохим. Редкой ведьме достаётся в собственную собственность целый геологический пласт, пусть даже по большей части покрытый травою, которая по большей части покрыта овцами. А сегодня овец на склонах предоставили самим себе – пусть делают что хотят, и, предоставленные сами себе, они, с вероятностью, делали всё то же самое, что и под присмотром. Овцы, ради которых обычно недоедали и недосыпали, которых выпасали и гуртовали, за которыми бдительно приглядывали, сегодня утратили для фермеров всякий интерес, ведь прямо здесь, на этом самом месте, происходило диво дивное, равного которому в целом мире не сыщется.
Ну, вообще-то расчисточная ярмарка была одним из величайших чудес света, только если ты дальше, чем за четыре мили[3 - 1 миля равна 1609 м. (Примеч. ред.)], от дома не уезжал. Если живёшь в Меловых холмах, то на ярмарке непременно повстречаешь знакомых – всех до единого[4 - Будучи ведьмой, она их всех знала как облупленных.]. А многим здесь случалось повстречать и свою будущую вторую половину. Во всяком случае, все девушки щеголяли в выходных платьях, а парни поглядывали по сторонам с надеждой и приглаживали волосы с помощью дешёвой помады или, что чаще, плевка. Те, которые выбирали плевок, обычно оказывались в выигрыше, ведь дешёвая помада была такая дешёвая, что под жарким солнцем таяла и растекалась, так что молодым людям удавалось заинтересовать не столько девушек, на что они страстно надеялись, сколько мух: мухи тучами слетались попировать на их шевелюрах.
Однако, поскольку событие это никак невозможно было назвать «ярмаркой, куда приходишь в надежде урвать поцелуй, а если повезёт, то и заручиться обещанием ещё одного», ярмарку эту именовали расчисткой.
Расчистка длилась три дня на исходе лета. Для большинства жителей Меловых холмов эти дни считались выходными. Шёл третий день, а в народе говорили, если до сих пор поцелуя не перепало, значит, пора уже и домой. Тиффани никто не поцеловал, но, в конце концов, она ж ведьма. Чего доброго, ещё превратит невесть во что!
Если в конце лета погода стояла тёплая, люди нередко укладывались спать прямо под открытым небом, под звёздами, ну, или под кустами. Так что, если вздумал пройтись в ночи, ступай осторожнее, чтобы не споткнуться о чьи-нибудь ноги. И, если уж совсем начистоту, случалось и так, что парочки, как говаривала нянюшка Ягг – ведьма, пережившая трёх мужей, – «развлекали себя сами». Жаль, что нянюшка живёт высоко в горах: вот она бы расчистку оценила – а уж как Тиффани оценила бы выражение лица нянюшки при виде великана!
Он – а это определённо был он, не она, – никаких сомнений на этот счёт – был вырезан в дёрне тысячи лет назад. Белый силуэт на зелёном фоне возник в те времена, когда людям приходилось думать о выживании и размножении в полном опасностей мире.
Ах да, а ещё его вырезали, по всей видимости, ещё до того, как были изобретены штаны. В сущности, сказать, что штанов на нём нет, это всё равно что ничего не сказать. Его бесштанность просто-таки заполняла собою мир. Никак невозможно было пройти по узкой дорожке вдоль подножия холмов, не заметив грандиозного, эгм, отсутствия кой-чего, – то есть штанов, – и того, что красовалось там вместо штанов. Эта фигура безусловно изображала мужчину без штанов и уж всяко не женщину[5 - Эта фигура со всей определённостью изображала мужчину без штанов и уж всяко не женщину.Этот гигантский геоглиф в Меловых холмах Плоского мира, точно так же, как и Белая Лошадь во втором романе цикла («Шляпа, полная неба»), списан Терри Пратчеттом с действительно существующей достопримечательности – с Великана из Серн-Эббаса (Cerne Abbas Giant), меловой фигуры на западном склоне крутого Великаньего холма (он же – холм Трендл) поблизости от деревушки Серн-Эббас в английском графстве Дорсет. Иногда фигуру называют просто Великаном, или Сернским Великаном, или – Невежей (и есть за что!). Изображён Великан нагишом, в высоту достигает 55 м, в ширину – 51 м, в руке сжимает шишковатую дубинку (37 м длиной), и, скажем так, отсутствие на великане штанов и наличие того, что красуется вместо штанов, – едва ли не самая примечательная деталь этого изображения. (Считается, что открытки с изображением Великана – это единственные «неприличные» картинки, которые разрешено посылать по английской почте.) Контур фигуры вырезан в дёрне и почве, а канавки глубиной 0,6 м заполнены меловой крошкой. Изображение слегка менялось с течением лет: так, археологи установили, что некогда через левую руку Великана был переброшен плащ (или звериная шкура). А в 1993 году Национальный трест подновил Великану нос, почти стёршийся за многие годы.Происхождение геоглифа и его точный возраст неизвестны. Как и в случае некоторых других английских меловых фигур, считается, что Великан был вырезан в глубокой древности, однако самые ранние упоминания о нём относятся лишь к концу XVII века, и доказать, существовал ли Великан во времена кельтов, римлян или хотя бы в раннем Средневековье, затруднительно. Если Уффингтонская Белая Лошадь была создана в 800–700 гг. до н. э., чему есть неоспоримые подтверждения, то Великан, возможно, появился только в XVII в. как политическая сатира на Оливера Кромвеля (ведь Кромвеля в насмешку называли Английским Гераклом, а Геракла часто изображали с плащом из шкуры Немейского льва). Впрочем, некоторые исследователи считают, что Великан восходит к эпохе римского владычества и является изображением римского героя Геракла как такового. По ещё одной версии, Великан представляет собою некое кельтское божество и создан между 10 и 51 г. н. э.А вот холм Трендл, несомненно, существовал задолго до появления меловой фигуры и сам по себе является исторической достопримечательностью. На нём сохранились остатки романо-бриттских земляных укреплений под названием Трендл, или Сковородка: бриттское поселение и, по-видимому, погребальный курган железного века, где, возможно, похоронен некий герой, впоследствии изображённый на склоне в виде нагого Великана.В начале XX в. и Великан, и склон холма, на котором он изображён (4 000 кв. м), были подарены Национальному тресту тогдашними землевладельцами; сейчас это – исторический памятник, охраняемый государством. Раз в 25 лет Национальный трест проводит «прополку» и «расчистку» Великана, а при необходимости в канавки подсыпают мела. Во время «расчистки» геоглифов (не только Великана, но и Белой Лошади) действительно устраиваются «расчисточные ярмарки», и развлекаются на них примерно так же, как и в мире Пратчетта (включая сырные гонки и вылавливание ртом яблок).Каково бы ни было его происхождение, Великан из Серн-Эббаса прочно вошёл в культуру и в фольклор Дорсета. Точно так же, как и его «двойник» в мире Пратчетта, он ассоциируется с культом плодородия и с плодовитостью; с ним связан целый ряд обрядов, церемоний и поверий. В прошлом местные жители устанавливали майский шест посреди земляных укреплений, и бездетные пары танцевали вокруг него: считалось, это поможет им обзавестись потомством. Согласно местному поверью, если женщина, страдающая бесплодием, заснёт на меловой фигуре, то излечится от своего недуга.Великан из Серн-Эббаса не единственный в своём роде. Есть ещё Верзила из Уилмингтона, или Уилмингтонский Великан: фигура на склоне холма Уиндовер, 72 м в высоту, с двумя палками в руках. Неолитическое происхождение этого Великана не подтвердилось – геоглиф был создан в XVI–XVII вв., но и с ним тоже связаны языческие обряды: так, на рассвете первого мая у основания фигуры танцуют моррис. Были и другие сходные изображения – например, Великаны из Плимут-Хоу, изображения Гога и Магога. Их тоже время от времени расчищали, но до сегодняшнего дня они не сохранились. Наряду с Уффингтонской Лошадью, Великан – самая известная из меловых фигур Англии и одна из популярнейших английских достопримечательностей.].
Терри Пратчетт
Плоский мирВедьмыТиффани Болен #4
Это должно было случиться: Тиффани выросла. Она уже не ученица, а взрослая ведьма, и удел, за который она отвечает, составляет не много не мало все Меловые холмы. Пусть жители её земли недоверчиво относятся к ведьмам. Пусть молодой человек (которого Тиффани никогда и не считала своим молодым человеком!) женится на другой. Пусть её крошечные друзья, Нак-мак-Фигли, подкидывают девушке кучу проблем… Она справится. И, как полагается настоящей ведьме, всё уладит. По крайней мере, попробует. Но в какой-то момент масса сложностей и неудач, обрушившихся на юную ведьму, станет критической. В какой-то момент Тиффани поймёт, что кто-то пустил по её следу древнее и злобное существо, победить которое невозможно. В какой-то момент она не испугается прыгнуть в огонь.
Терри Пратчетт
Платье цвета полуночи
Copyright © Terry and Lyn Pratchett, 2006
First published as «I Shall Wear Midnight» by Random House Children’s Publishers UK, a division of The Random House Group Ltd
Inside artwork © Paul Kidby, 2015 – www.paulkidby.net
© Лихачева С., перевод на русский язык, 2016
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017
* * *
Перевод некоторых слов и выражений Нак-мак-Фиглей, с поправкой на требования приличий (Из наработок г-жи Констатанции Тик, ведьмы)
Большой Человек – предводитель клана (как правило, муж кельды).
Бураны – покрытые густой шерстью создания, которые едят траву и блеют. Не путать с известным погодным явлением.
Верзуны – люди.
Всекарга – очень важная ведьма.
Глазья – глаза.
Гоннагл – бард клана, искусный музыкант, поэт и рассказчик.
Гюйс – очень важное обязательство, нарушить которое невозможно в силу традиций и магического подкрепления. Не пернатое.
Догробный мир – понятие, связанное с верой Фиглей в то, что они мертвы. Наш мир так прекрасен, утверждают они, что наверняка сюда после смерти попадают те, кто хорошо вёл себя при жизни. Поэтому когда кто-то из Фиглей умирает здесь, он просто возвращается к жизни в Догробном мире, который, в их представлении, является довольно скучным местом.
Заморочный – жуткий, странный, иногда – почему-то – продолговатый.
Изводиться – волноваться, переживать.
Карга – ведьма, независимо от возраста.
Карговство – всё, что делает ведьма.
Кельда – матриарх клана, а в преклонном возрасте – мать большинства его членов. Фигли рождаются очень маленькими, а растут быстро; в течение жизни кельда становится матерью сотен сыновей.
Нахрюксаться – меня заверили, что это означает переутомиться.
Невтерпь – невтерпёж, страстное желание чего-либо: «Чаю охота, аж невтерпь».
Ой-ёи-ёи – традиционное причитание.
Особая овечья притирка – прошу прощения, но это, скорее всего, не что иное, как самогон. Никто не знает, как притирка действует на овец, но говорят, капелька этого напитка согреет пастуха в холодную зиму, а Фигля – в любое время года. Не пытайтесь изготовить её самостоятельно.
Пискля – слабак.
Прежнедневно – очень давно.
Разбредовина – чепуха, глупость.
Раскудрыть! – восклицание, которое может означать всё что угодно, от «надо же!» до «моё терпение лопнуло – спасайся кто может!».
Расхиляй – см. Угрязок.
Спог – кожаный мешочек, носится на Фиглевом килте спереди и скрывает всё то, что Фигль, по-видимому, считает нужным спрятать. Обычно содержит всякое-разное, например то, что Фигль не доел, то, что Фигль случайно нашёл и теперь считает своей законной собственностью, и зачастую – потому что ведь даже Фигль способен простудиться – то, что заменяет Фиглю носовой платок (не обязательно дохлое).
Старукса – женщина преклонного возраста.
Судьбонос – важное событие в жизни, которое может оказаться роковым.
Таинствия – секреты, тайны.
Тубзя – туалет.
Угрязок – бесполезный член общества.
Упариловка – нечто вроде сауны. Встречается только в больших курганах горных кланов, где есть источники воды в достаточном для регулярных водных процедур количестве. Фигли Меловых холмов считают, что когда грязи на теле скапливается достаточно, она отваливается сама.
Чувырла – очень нехороший человек/зверь/другое.
Чудила – редкостно нехороший человек/зверь/другое.
Чучундра – нехороший человек/зверь/другое.
Глава 1. Мил громазд мал-малец
И почему это, гадала Тиффани Болен, люди так любят шуметь? Почему шум так важен?
Где-то неподалёку раздавался звук – точно корова телится. Оказалось – оборванец в помятом цилиндре накручивает ручку старой шарманки. Тиффани как можно деликатнее, бочком-бочком отошла в сторону, но шум был ужасно липучим: казалось, дай ему волю, так он за тобой до дома увяжется.
Но то был лишь один из звуков в гигантском шумовом котле: тут шумели все, и каждый пытался перешуметь тех, кто шумел рядом. Люди спорили до хрипоты у импровизированных прилавков, ртом вылавливали из воды яблоки или лягушек[1 - Потому что проделывали это с завязанными глазами. (Здесь и далее, если не сказано иного, примечания автора.)], подбадривали кулачных бойцов и усыпанную блёстками красотку на высоко натянутой проволоке, орали во всё горло, предлагая сахарную вату, и, если уж начистоту, пили не просыхая.
Воздух над зелёными взгорьями загустел от шума. Казалось, население двух-трёх городков всё до последнего жителя поднялось на холмы. И теперь здесь, где обычно слышался разве что крик канюка, неумолчно вопили все, кому не лень. Это называлось «повеселиться на славу». Не шумели только воры и карманники: они занимались своим делом похвально тихо, а к Тиффани даже не приближались; кто ж полезет в карман к ведьме? Того гляди пальцев недосчитаешься! По крайней мере, именно этого воры и страшились, а разумная ведьма подобные страхи всячески поощряет.
Если ты ведьма, ты все ведьмы, вместе взятые, думала Тиффани Болен, пробираясь сквозь толпу и таща за собою метлу на верёвочке. Метла скользила по воздуху в нескольких футах[2 - 1 фут равен примерно 0,3 метра. (Примеч. ред.)] над землёй. Тиффани это немного раздражало. Оно вроде бы и удобно, но, тем не менее, поскольку на ярмарке повсюду бегали малыши с воздушными шариками – и тоже на верёвочках, – Тиффани поневоле казалось, что смотрится она по-дурацки, а если одна ведьма выглядит глупо, значит, глупо выглядят все ведьмы, вместе взятые.
С другой стороны, если привязать метлу к изгороди, непременно найдётся какой-нибудь пострелёнок, который отвяжет верёвочку и попытается прокатиться на метле на спор, а тогда он, скорее всего, взовьётся прямиком в верхние слои атмосферы, где замерзает даже воздух. И хотя теоретически она, Тиффани, сможет отозвать метлу обратно, мамы, они такие чувствительные, и вряд ли им понравится отогревать своих отпрысков погожим августовским днём. Нехорошо получится. Пойдут разговоры. Ведьмам всегда кости перемывают.
Тиффани смирилась с неизбежным и вновь потащила метлу за собой. Если повезёт, люди решат, что она так приобщается ко всеобщему веселью.
Даже столь обманчиво беззаботное событие, как ярмарка, не обходится без собственного сложного этикета. Тиффани была ведьмой; и как знать, что случится, если она позабудет чьё-нибудь имя или, что ещё хуже, произнесёт его неправильно? Что будет, если упустить из виду мелкие раздоры и распри, и кто там не разговаривает с соседями, и всё такое, и того больше, и ещё, и ещё? Тиффани не знала таких слов, как «минное поле», но само понятие показалось бы ей вроде как знакомым.
Она была ведьмой. Для всех деревень в Меловых холмах она была ведьмой. Уже не только для родной деревни, но и для всех других, аж до самого Хэма-на-Ржи – а отсюда до него добрый день пути. Область, которую ведьма считала своей и для обитателей которой делала что нужно, называлась «уделом», и среди прочих уделов этот считался очень даже неплохим. Редкой ведьме достаётся в собственную собственность целый геологический пласт, пусть даже по большей части покрытый травою, которая по большей части покрыта овцами. А сегодня овец на склонах предоставили самим себе – пусть делают что хотят, и, предоставленные сами себе, они, с вероятностью, делали всё то же самое, что и под присмотром. Овцы, ради которых обычно недоедали и недосыпали, которых выпасали и гуртовали, за которыми бдительно приглядывали, сегодня утратили для фермеров всякий интерес, ведь прямо здесь, на этом самом месте, происходило диво дивное, равного которому в целом мире не сыщется.
Ну, вообще-то расчисточная ярмарка была одним из величайших чудес света, только если ты дальше, чем за четыре мили[3 - 1 миля равна 1609 м. (Примеч. ред.)], от дома не уезжал. Если живёшь в Меловых холмах, то на ярмарке непременно повстречаешь знакомых – всех до единого[4 - Будучи ведьмой, она их всех знала как облупленных.]. А многим здесь случалось повстречать и свою будущую вторую половину. Во всяком случае, все девушки щеголяли в выходных платьях, а парни поглядывали по сторонам с надеждой и приглаживали волосы с помощью дешёвой помады или, что чаще, плевка. Те, которые выбирали плевок, обычно оказывались в выигрыше, ведь дешёвая помада была такая дешёвая, что под жарким солнцем таяла и растекалась, так что молодым людям удавалось заинтересовать не столько девушек, на что они страстно надеялись, сколько мух: мухи тучами слетались попировать на их шевелюрах.
Однако, поскольку событие это никак невозможно было назвать «ярмаркой, куда приходишь в надежде урвать поцелуй, а если повезёт, то и заручиться обещанием ещё одного», ярмарку эту именовали расчисткой.
Расчистка длилась три дня на исходе лета. Для большинства жителей Меловых холмов эти дни считались выходными. Шёл третий день, а в народе говорили, если до сих пор поцелуя не перепало, значит, пора уже и домой. Тиффани никто не поцеловал, но, в конце концов, она ж ведьма. Чего доброго, ещё превратит невесть во что!
Если в конце лета погода стояла тёплая, люди нередко укладывались спать прямо под открытым небом, под звёздами, ну, или под кустами. Так что, если вздумал пройтись в ночи, ступай осторожнее, чтобы не споткнуться о чьи-нибудь ноги. И, если уж совсем начистоту, случалось и так, что парочки, как говаривала нянюшка Ягг – ведьма, пережившая трёх мужей, – «развлекали себя сами». Жаль, что нянюшка живёт высоко в горах: вот она бы расчистку оценила – а уж как Тиффани оценила бы выражение лица нянюшки при виде великана!
Он – а это определённо был он, не она, – никаких сомнений на этот счёт – был вырезан в дёрне тысячи лет назад. Белый силуэт на зелёном фоне возник в те времена, когда людям приходилось думать о выживании и размножении в полном опасностей мире.
Ах да, а ещё его вырезали, по всей видимости, ещё до того, как были изобретены штаны. В сущности, сказать, что штанов на нём нет, это всё равно что ничего не сказать. Его бесштанность просто-таки заполняла собою мир. Никак невозможно было пройти по узкой дорожке вдоль подножия холмов, не заметив грандиозного, эгм, отсутствия кой-чего, – то есть штанов, – и того, что красовалось там вместо штанов. Эта фигура безусловно изображала мужчину без штанов и уж всяко не женщину[5 - Эта фигура со всей определённостью изображала мужчину без штанов и уж всяко не женщину.Этот гигантский геоглиф в Меловых холмах Плоского мира, точно так же, как и Белая Лошадь во втором романе цикла («Шляпа, полная неба»), списан Терри Пратчеттом с действительно существующей достопримечательности – с Великана из Серн-Эббаса (Cerne Abbas Giant), меловой фигуры на западном склоне крутого Великаньего холма (он же – холм Трендл) поблизости от деревушки Серн-Эббас в английском графстве Дорсет. Иногда фигуру называют просто Великаном, или Сернским Великаном, или – Невежей (и есть за что!). Изображён Великан нагишом, в высоту достигает 55 м, в ширину – 51 м, в руке сжимает шишковатую дубинку (37 м длиной), и, скажем так, отсутствие на великане штанов и наличие того, что красуется вместо штанов, – едва ли не самая примечательная деталь этого изображения. (Считается, что открытки с изображением Великана – это единственные «неприличные» картинки, которые разрешено посылать по английской почте.) Контур фигуры вырезан в дёрне и почве, а канавки глубиной 0,6 м заполнены меловой крошкой. Изображение слегка менялось с течением лет: так, археологи установили, что некогда через левую руку Великана был переброшен плащ (или звериная шкура). А в 1993 году Национальный трест подновил Великану нос, почти стёршийся за многие годы.Происхождение геоглифа и его точный возраст неизвестны. Как и в случае некоторых других английских меловых фигур, считается, что Великан был вырезан в глубокой древности, однако самые ранние упоминания о нём относятся лишь к концу XVII века, и доказать, существовал ли Великан во времена кельтов, римлян или хотя бы в раннем Средневековье, затруднительно. Если Уффингтонская Белая Лошадь была создана в 800–700 гг. до н. э., чему есть неоспоримые подтверждения, то Великан, возможно, появился только в XVII в. как политическая сатира на Оливера Кромвеля (ведь Кромвеля в насмешку называли Английским Гераклом, а Геракла часто изображали с плащом из шкуры Немейского льва). Впрочем, некоторые исследователи считают, что Великан восходит к эпохе римского владычества и является изображением римского героя Геракла как такового. По ещё одной версии, Великан представляет собою некое кельтское божество и создан между 10 и 51 г. н. э.А вот холм Трендл, несомненно, существовал задолго до появления меловой фигуры и сам по себе является исторической достопримечательностью. На нём сохранились остатки романо-бриттских земляных укреплений под названием Трендл, или Сковородка: бриттское поселение и, по-видимому, погребальный курган железного века, где, возможно, похоронен некий герой, впоследствии изображённый на склоне в виде нагого Великана.В начале XX в. и Великан, и склон холма, на котором он изображён (4 000 кв. м), были подарены Национальному тресту тогдашними землевладельцами; сейчас это – исторический памятник, охраняемый государством. Раз в 25 лет Национальный трест проводит «прополку» и «расчистку» Великана, а при необходимости в канавки подсыпают мела. Во время «расчистки» геоглифов (не только Великана, но и Белой Лошади) действительно устраиваются «расчисточные ярмарки», и развлекаются на них примерно так же, как и в мире Пратчетта (включая сырные гонки и вылавливание ртом яблок).Каково бы ни было его происхождение, Великан из Серн-Эббаса прочно вошёл в культуру и в фольклор Дорсета. Точно так же, как и его «двойник» в мире Пратчетта, он ассоциируется с культом плодородия и с плодовитостью; с ним связан целый ряд обрядов, церемоний и поверий. В прошлом местные жители устанавливали майский шест посреди земляных укреплений, и бездетные пары танцевали вокруг него: считалось, это поможет им обзавестись потомством. Согласно местному поверью, если женщина, страдающая бесплодием, заснёт на меловой фигуре, то излечится от своего недуга.Великан из Серн-Эббаса не единственный в своём роде. Есть ещё Верзила из Уилмингтона, или Уилмингтонский Великан: фигура на склоне холма Уиндовер, 72 м в высоту, с двумя палками в руках. Неолитическое происхождение этого Великана не подтвердилось – геоглиф был создан в XVI–XVII вв., но и с ним тоже связаны языческие обряды: так, на рассвете первого мая у основания фигуры танцуют моррис. Были и другие сходные изображения – например, Великаны из Плимут-Хоу, изображения Гога и Магога. Их тоже время от времени расчищали, но до сегодняшнего дня они не сохранились. Наряду с Уффингтонской Лошадью, Великан – самая известная из меловых фигур Англии и одна из популярнейших английских достопримечательностей.].
Другие книги автора:
Популярные книги
