Книги автора: Анри де Ренье

Роман «Дважды любимая» (1900), в блестящем переводе Фёдора Сологуба, посвящен странностям любви и пронизан тонкой эротикой. Главного героя всю жизнь преследовал призрак единственной, но наяву она воплотилась в двух земных женщинах. С легкой иронией и нежной меланхолией описывая психологические переживания героев, автор показывает, что любовь может носить различные маски, а страсть иногда принимает неожиданные формы. © Storysidе

Анри де Ренье популярный поэт и писатель конца XIX начала XX века. Происходил из дворянского рода, учился в Париже, публиковался в парижских и бельгийских журналах. Показал себя блестящим стилистом и эстетом. Написал большое число романов, рассказов и новелл. Аудиоверсию избранных из них мы рады вам представить в этом сборнике. В кафе КвадриЛюбовь и наслаждение Продюсер издания: Владимир Воробьёв©&℗ ИП Воробьев©&℗ ИД СОЮЗ

Жюль Дюран – тихий и незаметный простофиля, ушедший на покой и поселившийся в провинции. Но горе тому, кто покусится на его любовь, его страсть, его единственного друга – его акацию! Рассказ Анри де Ренье – забавная зарисовка из французской провинциальной жизни – адаптирован в настоящем издании по методу Ильи Франка: снабжен дословным переводом на русский язык и необходимым лексико-грамматическим комментарием (без упрощения текста оригинала). Уникальность метода заключается в том, что запоминание слов и выражений происходит за счет их повторяемости, без заучивания и необходимости использовать словарь. Кроме того, читатель привыкает к логике французского языка, начинает его «чувствовать». Издание способствует эффективному освоению языка, может служить дополнением к учебной программе. Для широкого круга лиц, изучающих французский язык и интересующихся французской культурой.

Роман «Дважды любимая» (1900), в блестящем переводе Фёдора Сологуба, посвящен странностям любви и пронизан тонкой эротикой. Главного героя всю жизнь преследовал призрак единственной, но наяву она воплотилась в двух земных женщинах. С легкой иронией и нежной меланхолией описывая психологические переживания героев, автор показывает, что любовь может носить различные маски, а страсть иногда принимает неожиданные формы. © Storysidе

Анри Де Ренье – «Сказки для самого себя» Мистические, туманные, зыбкие, порою, жестокие, написанные прекрасным сложным языком сказки – сны на мифологической основе. Книга-медитация. Анри де Ренье (1864- 1936), по определению М. Кузьмина, – пленял «читателя отточенностью и изысканностью фраз” Знаменитый и загадочный затворник Анри де Ренье известен русскому читателю благодаря трудам популяризатора его творчества – Максимилиана Волошина, переводы были сделаны при участии Федора Солллогуба. 1. ШЕСТАЯ ЖЕНИТЬБА СИНЕЙ ПОРОДЫ2. ЕВСТАЗИЙ И ГУМБЕЛИНА3. РУКОПИСЬ, НАЙДЕННАЯ В ШКАФУ4. ГЕРМОГЕН5. РАССКАЗ ДАМЫ СЕМИ ЗЕРКАЛ6. РЫЦАРЬ, СПАВШИЙ НА СНЕГУ7. ЖИВОЙ МОЛОТОК 8. НЕЖДАННАЯ ЧАША Перевод О. Брошниовская М Кузмин О Бич (1897 г.) – Собрание сочинений Ленинград Academia, 1925. Под общей редакцией М. Кузмина, А. Смирнова и Ф. Сологуба

Анри де Ренье популярный поэт и писатель конца XIX начала XX века. Происходил из дворянского рода, учился в Париже, публиковался в парижских и бельгийских журналах. Показал себя блестящим стилистом и эстетом. Написал большое число романов, рассказов и новелл. Аудиоверсию избранных из них мы рады вам представить в этом сборнике. Содержание: В кафе Квадри Любовь и наслаждение Копирайт Продюсер издания: Владимир Воробьёв ©&℗ ИП Воробьев ©&℗ ИД СОЮЗ

«Снилось мне, что боги говорили со мною: Один, украшенный водорослями и струящейся влагой, Другой с тяжелыми гроздьями и колосьями пшеницы, Другой крылатый, Недоступный и прекрасный В своей наготе, И другой с закрытым лицом, И еще другой, Который с песней срывает омег И Анютины глазки И свой золотой тирс оплетает Двумя змеями, И еще другие…»

«Дом, который я построил для мадам де Серанс, был обширен и великолепен. Благороднейшие каменоломни доставили для него камень и мрамор; дерево было привезено из самых прекрасных лесов. Архитектор, лысый старик, действовал согласно старинным правилам. Со знанием зодчего он соединял искусство планировать сады. Он умел расположить в них и бассейны, и бьющие фонтаны. Он умел разбить боскеты, запутать лабиринты, завершить конек крыши самыми прихотливыми флюгерами…»

«По мере того, как я знакомился с улицами города, мне вспоминалась одна из историй, рассказанных когда-то маркизом д'Амеркером. Не называя того места, где случилось это приключение, он описал его так подробно, что сегодня я узнавал его, по мере того, как передо мною вставал этот старый город, благородный и монастырский, разрушающийся в ограде своих развалившихся укреплений, на берегу желтоватой реки, супротив обнаженных гор на горизонте, город с тенистыми и залитыми солнцем улицами, с древними замкнутыми особняками, с церквами, с переменным звоном многочисленных монастырей…»

«С шумом захлопнутая дверь пробудила эхо, дремавшее в глубине длинной галереи между двух кариатид, что стояли в конце ее. Каменные бедра поддерживали их торсы из бледного мрамора, отливавшие вечной испариной, и сплетения их поднятых рук подпирали высокий золотой потолок. Мозаика пола мерцала, и я шел медленными шагами в гулкой пустоте этого места, размышляя о том, что душа государя была скользкой и опасной, как эти плиты, и так же испещрена странными фигурами и переплетенными арабесками…»

«Пурпур с кровью пышно распустившейся красной розы, казалось, струился за оконницей стеклянной двери. Лепестки трепетали, и шипы стебля царапали стекло. На дворе был сильный ветер, и под черным небом омрачались в саду взволнованные воды. Старые деревья качались со стоном; торсы стволов вытягивали ветви и поддерживали трепещущую листву. Дыхание ветра просачивалось сквозь дверные щели, и маркиз, сидя в большом кресле, локоть положив на мраморный стол, медленно курил. Дым от его трубки подымался прямо, пока не попав в струю сквозного ветра не начинал кружиться, расплетая свои кольца в отдельные волокна. Маркиз прикрыл свои колени затканною цветами полою плаща. Сумерки не утишили урагана. Большая роза колебалась, с гневом шевеля своими шипами. Перед окнами носилась взад и вперед маленькая летучая мышь, блуждающая и ошеломленная…»

«Это были интересные обеды, которые каждую неделю устраивала княгиня де Термиан. Высокая решетка замыкала золочеными копьями вход в ее гордое жилище. Можно было различить издали в глубине аллеи, которая вела к нему, мощные кованные двери, сжатые орнаментальными затворами и надменную высоту главного портала. Чеканные цветы гирляндами заплетали подпоры и распускались на фронтоне, с которого, как двойной плод из хрусталя и бронзы, свисали, вздуваясь, два больших фонаря, каждый на конце цепи…»

«Пользуясь отпуском одного из моих людей, который направляется в ваши края, чтобы написать вам, мой милый кузен, я беру в то же время на себя смелость рекомендовать вам этого бездельника. Это славный парень; вы без сомнения сумеете его использовать. Он умеет найтись во всех обстоятельствах, у него удивительная выдержка и мне бы хотелось чтобы сын ваш именно в этом походил на него, потому что ваш Полидор будет темой моего письма, так как мое собственное здоровье прекрасно, а годы предохраняют меня от того рода приключений, к которым он более чем склонен…»

«Мое беспокойное детство быстро сменилось трудною юностью, но это можно было простить, так как благодаря ей я семнадцати лет очутился на борту «Несравненного», на котором развевался флаг вашего дяди Адмирала. Эскадра готовилась уже к отплытию, когда отец привез меня в порт. Из гостиницы я следовал за ним по улицам, и он иногда оглядывался, здесь ли я, потому что боялся какой-нибудь выходки с моей стороны и возможности потерять случаи от меня отделаться…»

«Я не имею намерения писать жизнь маркиза д'Амеркера. Пусть другие работают над осуществлением этого прекрасного плана с терпением и тщательностью бесконечной, я не имею намерения следовать за ними в их осторожных изысканиях, которыми руководит желание осветить, шаг за шагом, существование, замечательное не только своими обстоятельствами, но и посмертным интересом им возбужденным…»

«…Это вступление маркиза д'Амеркера в историю произошло мало-помалу и укрепляется по мере того, как присутствие его оказывается руководительством, и он отнимает ложные знаки отличия у известных исторических фигур, ставших апокрифическими, нарочито преувеличенными для мимики, которая ему самому была неприятна, масками, под которыми можно различить тонкую улыбку их таинственного наущателя. Таким образом он оказывается человеком, который руководил своей эпохой, Раскрываются его тайные деяния и кажется, что, в конце концов, есть причины видеть в нем одну из пружин своего времени. В противном же случае он останется образцом исключительных соответствий, – столь чудесным образом факты его жизни, как бы сами собою, подходят к тому смыслу и значению, которые им хотят приписать. Вся его жизнь представляет одни поразительные совпадения. Вероятности высятся вокруг него такими лесами, что становятся почти чертежом самой истины…»

Имя Анри де Ренье (1864–1936), пользующегося всемирной и заслуженной славой, недостаточно оценено у нас за неимением полного художественного перевода его произведений. Тонкий мастер стиля, выразитель глубоких и острых человеческих чувств, в своих романах он описывает утонченные психологические и эротические ситуации, доведя до совершенства направление в литературе братьев Гонкуров. Творчество Анри де Ренье привлекало внимание выдающихся людей. Не случайно его романы переводили такие известные русские писатели, как Федор Соллогуб, Макс Волошин, Вс. Рождественский.

В романе знаменитого французского писателя Анри де Ренье (1864 – 1936) сочетается изящная стилизация под французскую прозу XVIII века с психологизмом литературы века XX.

Имя Анри де Ренье (1864—1936), пользующегося всемирной и заслуженной славой, недостаточно оценено у нас за неимением пол­ного художественного перевода его произведений. Тонкий мастер стиля, выразитель глубоких и острых человече­ских чувств, в своих романах он описывает утонченные психологиче­ские и эротические ситуации, доведя до совершенства направление в литературе братьев Гонкуров. Творчество Анри де Ренье привлекало внимание выдающихся людей. Не случайно его романы переводили такие известные русские писатели, как Федор Соллогуб, Макс Волошин, Вс. Рождественский.